Как заржавела сталь
(цикл стихотворений)
- 1 -
Медные горны бодро трубили "зарю",
рыжие зайчики - вскользь по буденовским шлемам:
к очередному десятому Октябрю
пудрила борозды первых морщин соцсистема -
хором стучали в строю миллионы сердец,
и голосов миллионы горланили хором.
В этом году мой в Бобруйске родился отец,
названный в честь юбилейных торжеств - Делеором.
Он подрастет. Через десять стремительных лет
станет отец "под салют" в пионерском отряде,
и улыбнется создатель отряда - мой дед,
сразу на два совместившихся детища глядя.
Двадцатилетье Октябрьское встретил народ.
Вы посчитали, какой это год?
- 2 -
Год - навет:
скромный сосед,
откушав обед,
доносец в пакет.
К ужину - привет! -
мерцающий свет,
сырой кабинет,
щипцы да кастет,
да тонкий пинцет,
да собаки глядят вслед...
- 3 -
Бьют барабаны,
горны трубят -
бодро живет
пионерский отряд!
- 4 -
Нам нельзя не помнить о том,
как сквозь дым партийного ига
Чкалов пролетал под мостом,
Ферсман геологию двигал,
Симонов парнас покорял,
Жуков полководил отважно...
Если бы и им лагеря,
Если бы не летом, однажды...
- 5 -
Колокол!
Бегом на площадь.
Омертвенье.
Тишина.
Свой донос бросай, доносчик!
Ты - отныне - пулеметчик,
строчишь пули вместо строчек,
и вокруг тебя война.
Может за четыре года
ты - холоп и коммунист -
разглядишь, что враг народа
вовсе не сосед, -
фашист.
- 6 -
Мужик на войне, как мужик на работе.
Война пионеру - игра.
Володя Дубинин и Валечка Котик,
очнитесь, - за парты пора.
Я вылижу ваши смертельные раны,
я высосу вражеский яд...
А горны трубят и стучат барабаны.
Ты жив, пионерский отряд?
- 7 -
А былые пионеры - в бунтарях,
а точнее - в отдаленных лагерях.
Там играется недетская игра,
там на ватниках казенных номера
осужденным в неказенные сердца
так впиваются, что боли нет конца.
Не пистоны в автоматах часовых,
а безжалостные жала боевых.
Не трепещут на ветру флаги.
Да, не тот у них теперь лагерь.
- 8 -
Карающий меч заржавеет едва ли,
когда верховодят такие, как Сталин, -
к невинному входит конвой,
и вскоре бездушье карающей стали
в кроваво-сыром казематном подвале
искрит над его головой.
А дома - ненужный, уже не живой -
ржавеет клинок боевой...
- 9 -
А мальчишки подрастают,
в шкодах буквари листают,
песни бодрые поют,
старшим отдают "салют".
Пионерские сердца
верят правде до конца.
Вера в Родину - не мода!
Если скажет - враг народа
одноклассника отец,
значит, сын его - подлец.
Почему? - не наше дело,
верить Родина велела.
Барабаны встали в ряд.
Горн - труби! Живет отряд!
- 10 -
А потом выходили сидевшие
помертвевшие и поседевшие.
А потом по всему Союзу
бодро сеяли кукурузу,
и на том кукурузном шаре
был известнее всех - Гагарин.
Хлеб всходил по новой цене.
Тут пора сказать обо мне:
в это время на Кольском, от центра неблизком,
дед мой - Юрий Каплан - был известным юристом,
совершенствовал башенный кран
мой отец -Делеор Каплан,
там же, бодрой фразой маня,
в пионеры взяли меня.
- 11 -
Как слезинки, прокатились годы,
выкатился - не заманишь вспять.
Сборы, труддесанты и походы...
Я приноровился повторять
все слова про партию родную
и про то, что доли нет иной...
Фразочки пускались вскачь, минуя
разум, да и душу заодно.
В комсомол вступил в десятом классе -
мой товарищ научил меня:
"Беспартийность юношу не красит -
в институт-то могут не принять..."
Сколько лет над нашим дряхлым домом,
славно подновленный, завитой,
реял лозунг, полный невесомой
сладкой тошнотворной пустотой!
У детей под ним рождались дети,
"под салют" вставали на плацу.
И текло двадцатое столетье
слезками российскими к концу...
- 12 -
Кошмарные пусть вечно видят сны
гниющие скелеты сволочей,
что спят за Мавзолеем у стены.
Шевелит время связкою ключей
и отмыкает дедам и отцам,
а заодно и нынешним юнцам
глаза на то, как дали подлецам
решать за всех от первого лица.
Пусть где-то сладко спят скелеты тех,
кто в лагерях безвинно погибал.
Пусть их не будит грохот дискотек
и юбилейных фейрверков шквал.
Пусть те спокойно по кроватям спят,
кого не допустили к высоте,
все те, чьи рукописи не горят,
и не тускнеют краски на холсте.
И пусть не засыпают по ночам
все те, кто может разорвать кольцо,
все те, кто может правду прокричать
в напудренное рыхлое лицо,
все те, кто песен вольных не допели,
кто может слово подтвердить на деле,
- 13 -
Живучи былые химеры,
хоть жизнь по-иному пошла.
Вот приняли дочь в пионеры,
серьезные дали дела.
Отцу ее запросто может
снять буйную голову с плеч
на сталинский очень похожий
бездушный карающий меч.
Имеет ли Родина силы,
чтоб больше не врать никому,
не бросить безвинных в могилы,
на выселки, в лагерь, в тюрьму?
Сумеем ли мы за былое
неправых простить стариков,
смыть пудру страны слой за слоем
и ржавчину счистить с клинков?
Не в лозунгах, а наяву?
Дышу и надеждой живу.
1987