Романс
Когда разграбленный Сезам
Любви навек закроет двери,
не верь словам, не верь глазам,
как я уже ничьим не верю.
Прикосновение руки
уход поспешный лишь ускорит
и слово в обоюдном вздоре
есть лишь бессилие тоски.
Не верь, не я гляжу еще
и жду счастливого исхода
рукой, взлетевшей на плечо,
на миг застигнутый у входа.
Я, настоящий, ухожу.
Итог мне ясен, путь отмерен.
Пусть он безрадостен, но верен.
Не жду, не верь, и не гляжу.
И то не ты мне говоришь
о возвращении былого.
Ты, настоящая, молчишь,
поскольку здесь бессильно слово.
И сожаленье о былом
событий ход не остановит,
прошедших дней не восстановит,
сквозь горе машущих крылом.
А это старая любовь
шаги замедлила у двери
и, несмотря на все потери,
в душе воскреснуть хочет вновь.
И это память естества
молчать упорно не желает
и безрассудно повторяет
давно ненужные слова.
И держит Память на плече
Любви трепещущую руку
и, грустная, внимает звуку
ненужных, давешних речей.
А в это время мы вполне
спокойно грудью ловим ветры,
и нарастают километры
дороги от спины к спине.