...И я сказал: "Храни тебя
Господь!"
...И я сказал: "Храни тебя Господь!" -
и вот Господь хранит ее. И боле
нет ничего: ни торжества, ни боли.
Ни радости, ни боли торжества...
. . . . . . . . . . . . . . .
Живу я, ногу на ногу закинув.
Служу. По выходным хожу в кино.
В буфете, дуя скверное вино,
хорошим заедаю шоколадом
отечественной фабрики "Рот фронт"
(и рот - не тот, и фронт уже - не рот,
и вовсе никакого нету фронта);
передо мной подобьем Ахеронта
течет река с названьем Ни Фига.
Там, посредине, с харею бандитской
паромщик тянет медленный паром...
Паромщик, слава Богу, не Харон,
но харя какова! Того гляди
взойдешь на борт - а он тебя за горло
и ну давить!
Фантазии, однако.
Но - так живу. У моря не бываю.
Проснувшись поутру, едва встаю,
лелея лень природную свою,
а встав, черкну страничку в дневнике -
одну-две мысли: сна ли толкованье
иль - Боже мой! - любовное признанье
(нет, ни к кому: чтоб слов не позабыть)
и, скушав бутерброд, иду служить.
По вечерам - программа с новостями,
потом - кино с дешевыми страстями.
Ах да, я говорил: кино, вино...
Вот так живу.
У моря не бываю.
1994