О судьбе своей, мыкавшей горе...
О судьбе своей, мыкавшей горе,
липам тополь скрипит обветшалый.
Изливается берегу море,
а поэт - откровенен с гитарой.
Только с песней никак нету слада -
она рубится с рифмами храбро...
И стоватная светит лампада
третий час - в амплуа канделябра.
А по стенам квартиры пустынной
тени мечутся, как на экране.
Только рвётся душа на стремнину
и поёт в семиструнном аркане.
От аккордов ей не отвертеться,
за удачу - жар-птица награда.
И пружиной закручено сердце
третий день - в амплуа конокрада.
Но отбросив цветов одеяло,
вся страна очумела от тризны.
Сколько горя в глазах ты держала,
но над ним разрыдайся, Отчизна!
Не дождёшься поэта-мессии -
как всегда припоздали крестины.
И задумчивы плечи России,
кой уж год в амплуа сиротины.
1983