Без козырей.
Здесь больше не плачут плакучие ивы.
Цветы незаметно в садах отцвели.
Лишь мрачно чернеют немые могилы.
Лишь волчьи следы на дорожной пыли.
Стою на распутье, не смея решиться:
Коня повернуть иль узду отпустить.
Так бьется отчаянно пленная птица,
Не в силах решетку грудью пробить.
Решетку, которую сам я построил,
И прутья покрепче в нее вставил сам,
Судьбу свою видя в наивном повторе
Клятв короне и небесам.
Дорога назад, дорога вперед...
И выбор жесток в осознанье,
Что сил, чтоб вернуться, я не сберег,
Придя к эшафоту прощанья.
Тусклы аксельбанты, мундир обтрепался,
Вдали затерялся родимый порог.
Мне росчерк прощальный наганом остался:
Патрон в барабан - и нажать на курок...
Погоны поблекли, с них сбили дожди позолоту.
И липнет набухший от крови мундир.
Надеюсь, что плату по этому высшему счету
Я, как офицер, сполна заплатил.
12 июля 1988.