Где, как начало, празднуется яростный восход...
Где как начало, празднуется яростный восход,
Восход, а слово, слово прежде, чем живая птица,
Скорее, словно перезревший плод, спешит разбиться,
Лежит святой водораздел, хотя
Даются мне, как философский камень,
Лишь блики, что пытается дитя
Ловить руками...
Познав огонь, пройдя огнеупорные мосты,
Где, как язычник, силу колдовского амулета
Пытаюсь под подушкой пронести остатки света,
Как должно расхитителю казны,
Я пестую трофей белолазурный,
Которому, пожалуй, только сны
Неподцензурны...
Где реки безвозвратно пересохли, а пески,
Пески ушли, перешагнули берега, пустыни,
Взираю в небеса по-воровски, по-паутиньи,
А там от утомленного лица
Клочок стихии, начиненный болью,
На перекресток снега и свинца
На эту волю
Вдруг отпущу, как жалкого птенца.
Вдруг отпущу, как жалкого птенца.