ШУТКА КАЗАХСТАНСКИХ ГЕОЛОГОВ - ПОВОД УЧРЕЖДЕНИЯ ДНЯ ГЕОЛОГА

Ныне немного осталось из тех, кто знает, что поводом учреждения в СССР нашего ежегодного профессионального праздника Дня геолога было письмо Генеральному секретарю ЦК КПСС Н.С. Хрущеву, сотворенное за веселым застольем геологами Саякской геологоразведочной партии в глухомани Северо-Восточного Прибалхашья, а я, ее главный геолог, - автор сего послания.
Мы разведывали золото-молибденово-медное месторождение Саяк, затерявшееся в 240 километрах к востоку от г. Балхаша, в стольких же к западу от Турксиба, в 60 км севернее озера, в пустынных каменистых сопках. Ездили на видавших виды автомашинах по разбитым дорогам, непроходимым в зимние метели и весенние распутицы. Пили жесткую воду из буровых скважин с недопустимыми по саннормам содержаниями меди, свинца, мышьяка, да и ту, в основном, расходовали на бурение, а на собственные нужды приходилось много меньше санитарных норм. Но работали целеустремленно, слаженно, результативно, жили дружно и весело. Люди индифферентные, слабые, скучные не приживались в этом суровом месте.
Дело было летом 1961 г., после того как в сентябре предыдущего года мы успешно защитили в Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых (ГКЗ) при Совете Министров СССР разведанные запасы меди, перевалившие за 1 миллион тонн (начинали в 1950 г. с задолго до нас разведанных 78 тыс. т при твердо сложившемся в руководящих сферах мнении, что больше 250 тыс. т и не будет). Наряду с медью были утверждены крупные запасы сопутствующих ей золота, серебра, значительные - висмута, селена, теллура, рения. Флагман медепромышленности СССР Балхашский горно-металлургический комбинат испытывал острый дефицит сырья, Саяк стал ему большим подспорьем и Совет Министров СССР вынес Постановление о создании Саякского медного рудника с необходимым для этого строительством железной дороги, которую позже продлили до госграницы с КНР с кратчайшим выходом из Евроазиатского региона в страны Юго-Восточной Азии.
У нас оставались недоразведанные участки месторождения, недостаточно опоискованные прилегающие площади, массу специфических задач выдвинули проектировщики рудника. Для решения этих срочных задач Министерство геологии утроило, в сравнении с предшествующими годами, объемы геологоразведочных (в основном буровых) работ. "Гвардию" тридцатилетних геологов-"ветеранов" (Виктор Жогов, Михаил Никонов, Талгатбек Ниязбаев) пополнили молодые специалисты Юра Тарновский, Виктор Розенков, гидрогеолог Юра Давитидзе (аж из Тбилиси заехал!). Буровые работы возглавил известный в Казахстане ас бурового дела Василий Григорьевич Яшкин, а "сердце" партии - дизельэлектростанцию со всем сложным энергетическим хозяйством - молодой специалист Володя Мишенин. Рокочущий бас Яшкина с утра раздавался в гараже и мехцехе, "выбивал" автомашины и тракторы на монтажные работы, подгонял с вечно срочными заказами металлистов; потом он объезжал буровые, вслушивался, склонив голову набок, в работу снарядов на забоях, поправлял бурильщиков в технологии. Мотался по буровым и ночами, не давал бригадам расслабиться, снижать темпы проходки скважин. При нем мы забыли, что такое аварии в скважинах, а если они и случались из-за геологических осложнений, то быстро ликвидировались. Ни днем, ни ночью на знал покоя Мишенин: то дизель начинал барахлить, то обрыв где-нибудь на электролинии, то электродвигатель на буровой откажет...
Хватало дел и геологам: днем изучение керна буровых скважин и документация горных выработок, полевое уточнение геологических карт, пополнение геологических разрезов, обработка каменного материала и результатов опробования. Мне на осмысливание новых данных, текущую геологическую отчетность, корректировку проектов работ оставались ночи и выходные. Временами все улаживалось, стабилизировалось, входило в четкий ритм, подтягивались все "хвосты", выдавались свободные выходные. Съездить на озеро удавалось редко - с автотранспортом было туго, поэтому обычно собирались с утра у кого-нибудь дома, готовили нехитрый завтрак - обед - ужин (жили мы большей частью без семей, по-холостяцки, не хотелось "морить их в этих условиях). Разумеется не обходилось без хорошей выпивки. Один из таких счастливых летних выходных пришелся то ли на День шахтера, то ли на День металлурга, то ли на День рыбака. Собрались у лучшего организатора воскресных застолий Яшкина. Выпили, закусили, поговорили о том - о сем, к обеду темы разговоров исчерпали - о производственных делах говорить в такие дни было не принято, политикой мы не интересовались, ходящими в партии сплетнями брезговали. У меня мелькнула счастливая мысль, подбодрить компанию, потихоньку ушел в свой рабочий кабинет и часа через два представил на суд компании следующее произведение эпистолярного творчества.
"Москва, Кремль, Никите Сергеевичу Хрущеву.
Дорогой Никита Сергеевич!
У всех добрых людей есть свои профессиональные праздники - День шахтера, День металлурга, День рыбака, День учителя и другие. Только у нас, забытых геологов, нет своего праздника. Работаем мы не так уж плохо, иногда даже кое-что находим, разведываем, передаем промышленности. Железные дороги за нами тянутся, рудники, заводы, города вырастают. А вот когда же нам праздновать - не ведаем. Отмечаем все перечисленные дни, на всякий случай свободные от праздников воскресенья задалживаем, иногда и рабочие дни прихватываем. Ни в какие полевые надбавки не укладываемся, приходится из основной зарплаты заимствовать, неудовольствие жен вызывать.
Посочувствуйте нам, Никита Сергеевич, дайте, пожалуйста, указание, кому следует, учредить нам профессиональный праздник - День геолога! Чтобы знали мы, в какой именно день подымать стаканы за себя, а не за других, за тех, для кого мы в конечном счете работаем. Мы лично и все советские геологи будем Вам бесконечно благодарны".
Прочтение письма уподобилось фрагменту замечательной картины И.Е. Репина, только что персонажи на столь колоритны, да "натурщики" не так знамениты, да выражения и эпитеты, слишком сочные и блистательные у запорожцев, опущены. Зато, проставив подписи, выпили, пожалуй не хуже, чем запорожцы и заснули с гордым сознанием сделавших большое дело людей. Письмо отправили в Балхаш авиазаказным с водителем кстати подвернувшегося бензовоза, который через день привез почтовую квитанцию, сохранившуюся у меня поныне. Утром следующего дня рассказал о содеянном начальнику партии и секретарю парторганизации. Они отнеслись к этому далеко не восторженно и даже неодобрительно: "Смотри, с огнем играешь. Могут заинтересоваться партийные и не только партийные органы. Нас в это дело не путай, мы о нем ничего не знаем".
Заверил, что всю ответственность беру на себя. Вскоре за непочатым краем работ забыли об этом, а в октябре меня вызвали в Москву по просьбе института "Гипроцветмет", которому было поручено проектирование Саякского рудника. В отделе металлов родного Министерства на Большой Грузинской напротив зоопарка мое появление встретили дружным хохотом. Оглядел свой туалет - все в порядке, пригладил тогда еще пышную шевелюру, потрогал лицо - выбрит, никаких изъянов на ощупь не чувствуется, а потешаются еще больше с подошедшими из соседних комнат. В недоумении пошел в атаку словами гоголевского городничего: "Над кем смеетесь? Над собой смеетесь!". Отсмеявшись, мне рассказали, что письмо мое попало лично Хрущеву, а он переадресовал его нашему министру с резолюцией: "Подготовьте предложение". Предложили праздновать в первое воскресенье апреля, когда завершаются годовые отчеты, сезонные партии готовятся выезжать на полевые работы, разворачиваются в полные силы стационарные разведчики, словом, у всех геологов приподнятое, праздничное настроение.
Так озорная шутка разведчиков Саяка материализовалась в учреждение профессионального праздника геологов - Дня геолога, а первый праздничный день календарно пришелся на первое апреля - день веселых шуток и розыгрышей, бурно отмечаемый в Чехии, Словакии, Болгарии под названием "День дураков". "Человеки в футлярах", людишки, не мыслящие себя без благ городской жизни, просто злые языки причисляют к таковым и геологов - шляются, где и черти не хаживали, живут, черт знает в каких условиях, ищут то чего не теряли. Не дано им, несчастненьким, испытать сладкой неги усталых в маршрутах ног, глубины сна на свежем воздухе под открытым бесконечно глубоким небом, прелести звездных ночей со звездопадами и проносящимися над головой рукотворными звездочками - спутниками, пережить глубочайшее моральное удовлетворение, когда удается найти "не потерянное", разведать, передать промышленности, увидеть на месте убогого поселка разведчиков благоустроенный горняцкий городок, а в карьерах и шахтах - вскрытые, тысячекратно увеличенные с разведочных разрезов и планов рудные залежи во всем их многообразии и великолепии.
Так, в проклинаемые ныне советские времена без долгих разговоров и никчемных споров рационально и оперативно решались на высших властных уровнях вопросы и предложения с мест даже не первостепенной государственной важности.

зеркало на сайте "Все о геологии"