Ефимова Елена Адриановна - кандидат геолого-минералогических наук, ведущий научный сотрудник кафедры сейсмометрии и геоакустики геологического факультета Московского государственного университета. Круг научных интересов - сейсмика неоднородных сред, томографические реконструкции в обратных задачах сейсмики, цифровая обработка данных сейсморазведки. Автор более 50 статей и переводов на русский язык ряда монографий по сейсморазведке.

Ефимов Адриан Иванович (р. 1907 г.) - кандидат геолого-минералогических наук, известен как мерзлотовед и как искусствовед одновременно. Хранитель мемориальной мастерской художников Н.Я.Симонович-Ефимовой и И.С. Ефимова.

Е.А. Ефимова, А.И. Ефимов

ДЕМИДОВЫ
И РАЗВИТИЕ ЕСТЕСТВЕННЫХ НАУК В РОССИИ

Демидовы создавшие могущественную династию уральских и алтайских горноразведчиков, заводы которых в середине XVII в. выплавляли около 40% всего чугуна России, стали своеобразным символом российской предприимчивости, российского богатства и щедрости. Деловой хваткой, талантом и высоким профессионализмом проложили путь к богатству, славе, знатности. Их связывала дружба и дела с российскими правителями, они активно участвовали в исторических событиях России. О представителях этого рода написано много, известны художественные и исторические произведения, кинофильмы. Однако в силу тенденциозности советских историков, вынужденных осмысливать историю с классовых позиций, образ Демидовых в их трактовке выглядел зачастую довольно непривлекательно - хищные промышленники, эксплуататоры, душегубы, фальшивомонетчики и т. д.
К счастью, сохранился громадный комплекс архивных документов, связанных с жизнью и деятельностью рода Демидовых. Вот теперь пора объяснить, почему и с какой целью авторы взялись за эту статью и уточнить, что речь в ней пойдет главным образом о Прокофии Акинфиевиче Демидове - внуке Никиты Демидовича. (фамилия "Демидов" была закреплена за Никитой Демидовичем Антуфьевым и его потомками в связи с получением ими дворянства в 1720 г.) - знаменитого тульского кузнеца и оружейника, возвышенного Петром I. Дело в том, что в архиве художника Ивана Семеновича Ефимова, правнука Прокофия в пятом поколении по женской линии хранится пачка подлинных писем Прокофия Акинфиевича Демидова семидесятых-восьмидесятых годов XVIII; семьдесят писем адресовано Марку Ивановичу Хозикову", несколько писем к Настасье Ивановне Рибас (Бецкой)" . В этой же пачке хранится старинная рукописная копия протокола допроса Прокофия Акинфиевича в юстиц-коллегии в 1774 годах. Художник Иван Ефимов получил эти письма от своего дальнего родственника -Т.В.Хозикова. Может быть тогда же Хозиков передал ряд портретов, хранящихся до сих пор в семье Ефимовых, и среди них овальный портрет Прокофия Акинфиевича в красном камзоле. Кроме того Хозиков передал черную тетрадь, на первой странице которой им написано следующее: "Списаны с подлинников 1927 году ПИСЬМА Прокофия Акинфиевича ДЕМИДОВА к Марку Ивановичу N1-73, к Ивану Ивановичу Бецкому и к Настасье Ивановне Рибас (Бецкой) из под владения его (П. А. Демидова) Москвы - ныне Нескучный Сад что возле чугунного моста, где заканчивается Выставка, в настоящее время в доме помещается музей мебели 17 и 18 столетия. Письма за семь лет с апреля 1779 по февраль 1786". К этому можно добавить, что после музея мебели в этом дворце Прокофия Акинфиевича находился до конца 30-х годов музей Народоведения, в котором в качестве художников работали одно время Иван Семенович и Нина Яковлевна Ефимовы. А потом в этом здании помещался и до сей поры помещается Президиум Академии Наук.
Многие письма П.А., записанные в черной тетради, были опубликованы в журнале "Русский архив" за 1873 и 1874 годы Платоном Александровичем Демидовым, который был праправнуком Прокофия. Интересно отметить, что Платон (1840-1892), прокурор московского областного суда, был женат на Ольге Владимировне Даль, дочери знаменитого Даля - этнографа-фольклориста, автора всем известного словаря, доктора, лечившего Пушкина. Может быть литературный труд его зятя П. А. Демидова был выполнен не без помощи Даля? Сведения, почерпнутые из писем Прокофия Акинфиевича Демидова, вероятно через эти публикации часто встречаются в исторической литературе, касающейся рода Демидовых (часто без упоминания источников, снабженные "додумками" публикатора).
В письмах отражается человек необычайно умный. "Воспитание мое сибирское", гордится Прокофий, напутствуя дочь, пишет: "Не будь спесива, жадна... Помни, как я живу". Или советует ей же: "Настасья Прокофьевна, прошу тебя. Живи весело, не кручинься... От кручины умножаются болезни, помешательства разума, прекращение жизни и всякое неустройство".
Его замечания, намеки весьма существенны и характеризуют человека проницательного, широко мыслящего, болеющего душой о государстве Российском. Впечатляют его слова о том, что он "спятился" от "безрассудства" Сената (по нашему - от бюрократизма). Письма его к камер-фрау г-же Рибас, иногда фамильярные, с грубоватым юмором, доказывают, что он был "своим" человеком в высшем обществе, тесно связанным и императорским двором. Вспомним, что очень часто неординарные, мудрые люди, умышленно надевали на себя личину шута ("шутилы" по терминологии Прокофия Акинфиевича), чтобы иметь возможность во весь голос свободно говорить правду в глаза сильным мира сего.
В письмах своих к Марку Ивановичу Хозикову, своему зятю, Прокофий Акинфиевич деловит, общителен, заботлив (и об людях и об растениях), остроумен. Читатель узнает, что он состоит в деловых отношениях с западно-европейскими ботаниками-садоводами, дружит с соседями. По всей видимости, он очень правильно себя понимает: "Люблю все с пыльцой, мешаю дело с бездельем. Дел, однако, все-таки больше."
Теперь пора напомнить о делах династии Демидовых, имеющих отношение к развитию естественных наук и образования в России. Все стороны деятельности Демидовых на благо Отечества охватить в одной статье конечно невозможно, поэтому остановимся на этой наиболее близкой нам теме - вклад Демидовых в развитие естественных наук и в восстановление Московского университета.
О возвышении своего деда, родоначальника династии, Прокофий Акинфиевич пишет: "Никита Демидович, в 1672 году будучи кузнец в Туле рачением своем достиг, и умножил проармию всероссийскую солдатцкаго ружья по одному рублю по восмидесят копеек фузею, яко и дешевою ценою, зачто Его Блаженныя, и вечной славы достойныя памяти." Государь император Петр Великий начал знать и жаловать, и в 1702 году пожаловал ему в Сибири железные заводы".
Потомки первого, "петровского" Демидова (1656-1725) не только прославились как энергичные горнозаводчики, но и оставили заметный след в культурной жизни России. Они передавали весьма крупные суммы на образование (Коммерческое училище в Москве, лицей в Ярославле, университеты - Московский, Киевский, Томский), субсидировали приюты и воспитательные дома, собирали уникальные произведения западноевропейского искусства, составляли редкие коллекции по естественной истории, содействовали научным экспедициям. Демидовы были не только меценатами, но и сами увлекались науками профессионально, вели обширную научную переписку с учеными Западной Европы.
Акинфий Никитич Демидов (-1745), которому к концу жизни принадлежали 22 металлургических завода, почти постоянно жил в Невьянске на Урале и оттуда руководил своим обширным хозяйством. Судя по его деловой переписке со своими приказчиками, Акинфий Никитич имел обширные знания практически во всех сферах, связанных с деятельностью его металлургических заводов. Он увлекался минералогией, изучал свойства найденных "камышков", ему постоянно сообщали обо всех находках и посылали образцы железных и медных руд, глины, извести и других горных пород. Он сам досконально знал металлургические, кузнечное и оружейное дело и другие заводские производства. В этом убеждают его распоряжения, свидетельствующие об огромном личном практическом опыте, изобретательности и исследовательской страсти Демидова. Есть весьма обоснованная гипотеза об его личной роли в проектировании строительства плотин и заводов.
Никита Акинфиевич Демидов (1724-1789), его младший сын и сводный брат Прокофия от первой жены, был минералогом и искусствоведом, состоял в переписке с Вольтером, во время поездки по Саксонии он купил "минеральный кабинет" И. Ф. Генкеля, профессора Фрайбергской Горной академии, который передал в 1759 году в дар Императорскому Московскому университету, пополнив его образцами минералов со "своего" Урала. Эта коллекция, оцененная в 20 тыс. рублей, насчитывала 6000 образцов "наилучших минералов, многих куриозных вещей, окаменелых коралей и разных раковин". Этот благотворительный дар явился основой для создания Минералогического Кабинета в Московском Университете.
Николай Никитич Демидов (сын Никиты Акинфиевича Демидова) в начале XIX века (1813г.) продолжил традицию отца и подарил музею "собрание естественных произведений: 1250 минералов, 1430 раковин, 100 кусков полипняков, 52 морских ежей и звезд, 18 черепнокожных и т.д., сверх того 1 череп мамонта, 3 слоновых зуба, 3 зуба единорога морского", вместе с 14-ю шкафами, в которых была размещена коллекция, оцененная директором музея Г. И. Фишером в 60 тыс. рублей. Его сын, Павел Николаевич (1798-1840), в 1830 году учредил Демидовские премии (25 тыс. р. ежегодно), присуждавшиеся Императорской Академии Наук, что подняло престиж научных исследований в российском обществе.
Другой брат - Григорий Акинфиевич (1715-1761) и его сын -Павел Григорьевич (173801821) были корреспондентами Карла Линнея (племянник даже слушал лекции последнего в Упсале) и внесли определенный вклад в познание российской флоры и фауны. Павел Григорьевич, в частности, подарил Московскому Университету купленные во Фрайберге модели шахт, штолен, доменных печей и различного оборудования для показа на лекциях по металлургии и горному делу. Он также основал специальный фонд (100 тыс.рублей), проценты от которого использовались для содержания Кабинета горного дела и на оплату должности профессора натуральной истории. Кафедра естественной истории, бывшая в то время на медицинском факультете, носила наименование "Демидовской кафедры". "За обширные познания в натуральной истории и минералогии" Павел Григорьевич был назначен советником Берг-коллегии. Им приобретены и собраны уникальные коллекции монет, минералов, драгоценных камней, редких птиц и зверей. В 1803 году все эти собрания, а также богатейшая библиотека, содержавшая дорогие и редкие издания и рукописи по всем отраслям знаний на многих языках, подарены Московскому университету.
В настоящее время коллекции входят в фонд Государственного геологического музея им. В. И. Вернадского на Моховой улице. В современной экспозиции музея "Мир минералов" отдельная витрина посвящена уральскому малахиту. В ней экспонируется около 50 образцов малахита из фондов ГГМ, малахитовые изделия из фондов Государственного Исторического музея. Образцы малахита с Меднорудянского рудника поступили от владельцев рудника Демидовых.
Старший сын Акинфия Демидова - Прокофий (1710-1786) -одна из наиболее колоритных фигур в истории "екатерининского" века. Не унаследовав от отца предпринимательской жилки, он сохранил интерес к естественнонаучным знаниям и стал известен как ученый-ботаник.
Прокофий Акинфиевич Демидов родился в Сибири, детские и отроческие годы провел в семье отца на Урале. Он, как и его два брата, не получил систематического образования, но, путешествия с отцом по заводам Урала и Алтая, приобрел деловые навыки и любовь к природе и естествознанию. С 1729 по 1738 г. Прокофий вместе с братом Григорием прожили в фамильной вотчине близ Соликамска (с. Красное). Здесь братья заложили ботанический сад, именно ботанический, а не фруктовый или прогулочный. Впервые сад был описан как крупный и интересный только в 1711 г. академиком И. И. Лепехиным. Когда по завещанию отца соликамская вотчина перешла к Григорию, Прокофий покинул Урал и некоторое время жил в Туле, где продолжал заниматься цветоводством.
Прокофий Акинфиевич продал свои Невьянские заводы, доставшиеся по разделу имущества отца, и начиная с 1750 г., поселился в Москве, иногда выезжая за границу. Здесь он много времени посвящает естествознанию и цветоводству, но это не мешает ему заниматься коммерческими и государственными делами.
В 50-х годах Демидов приступил к созданию в Москве ботанического сада, рядом со своим дворцом (в этом здании ныне помещается Президиум Российской Академии наук), на склоне правого берега Москвы-реки, на территории, получившей впоследствии название "Нескучный Сад". Благодаря природной энергии Демидова и опыту, приобретенному еще при создании сада под Соликамском, сад уже существовал в начале 60-х годов.
Славился Прокофий своими чудачествами и широкой благотворительной деятельностью. При необходимости ссужал деньгами истощенную войной государственную казну. Прокофий Демидов любил покуражиться, вспомнить, что дед его был простым кузнецом, и они-де, "мохнорылые" не чета дворянам, которые "как крапива стрекучая и будто смола липучая, друг за друга хватаются". Особенно едкие шутки доставались чиновникам столичным, они жаловались Екатерине II и она в сердцах называла Демидова "дерзким болтуном". Однако гнев императрицы смягчали значительные суммы, которые он жертвовал на общественные и благотворительные заведения. В 1772 году она пожаловала Прокофию чин действительного статского советника и медаль, дабы "ознаменовать пред целым светом признательность свою к благонамеренным его подвигам".
Мечтая дожить до того времени, когда "из Европы учиться ездить к нам будут", Демидов сразу после основания Московского университета стал опекать его, внеся, в частности, капитал на стипендии для самых бедных студентов. Интересно, что Демидов обратился к императрице Екатерине II с предложением строить Университет на Воробьевых горах, но матушка-государыня отказала, рассудив, что это слишком далеко от "матерного глаза" и студенты избалуются. Прокофий Акинфиевич, будучи куратором Московского университета, передавал крупные суммы на его строительство. Речь, произнесенная в его честь на одном из университетских собраний, не могла не тронуть Прокофия Акинфиевича. "Можно сказать, хоша на курячьих лапках куратор основал, да слава Богу хорошо, - писал он зятю. -Жаль, что тесно... И тех ради нуждов я прикупил домишко за 10 тысяч и сегодня отослал... а ведь это, право, надобно".
По далеко не полному "Перечню" 1841 года Прокофий пожертвовал на воспитательные и образовательные цели 4 282 000 рублей, пожертвования на Московский университет составляют 70 тысяч рублей.
Имена троих Демидовых - Прокофия, Никиты, Павла, были занесены на мемориальную доску почетных пожертвователей, установленную в Московском университете в 1822 году.
Литература о Прокофий Акинфиевиче довольно обширна, но, к сожалению, она во многих случаях настойчиво характеризовала его лишь со стороны "чудачеств" и анекдотических ситуаций, якобы совершавшихся им, сумасбродным богачем. Что в этих публикациях правда, а что ложь - судить трудно, однако все документы свидетельствуют, что был он безмерно щедрым благотворителем. Кроме пожертвований на университет он был одним их главных участников финансирования и строительства Московского воспитательного дома для приносных детей (ныне в этом доме размещается Артиллерийская академия им. Ф. Э. Дзержинского). Чудачества Прокофия Демидова отражены в литературе широко, а вот о его увлечении натуральной историей, и в частности ботаникой и цветоводством, известно немного. Его имя упоминается в немногочисленных специальных публикациях, например в биографо-библиографическом словаре "Русские ботаники".
Свое увлечение ботаникой Демидов, по-видимому, считал делом серьезным и почетным. Недаром на некоторых портретах, его изображающих, присутствуют растения или предметы, так или иначе относящиеся к ботанике. На великолепном, хорошо известном по собранию Третьяковской галереи "парадном" портрете кисти Г. Д. Левицкого (1773) Демидов изображен в нарочито непарадной позе: он в халате, с небрежно повязанным шейным платком, прислонился к простому столу, на котором стоит железная лейка и лежат раскрытая книга с рисунком какого-то цветка и несколько цветочных луковиц со свежими корешками. Правой рукой он указывает на два кустика (вероятно розы и примулы) в вазонах с затейливыми украшениями. На заднем плане массивные колонны, а за ними в желтоватой дымке видно большое здание с куполом (по-видимому, это Воспитательный дом).
На малоизвестном портрете из Липецкого краеведческого музея Демидов написан в более пожилом возрасте. Он опять в домашнем халате, и опять с ним вазон с цветком - голубым гиацинтом. Правой рукой он показывает на книжную полку со стоящими на ней толстыми фолиантами, на коричневых корешках которых вытеснено золотом слово "Herbarium".
Свой великолепный ботанический сад Прокофий Демидов завещал в дар городу Москве. В научной литературе имеется подробное описание этого сада, сделанное академиком Петром Симоном Палласом, бывшем у Демидова в 1773 и 1781 гг. В каталоге растений демидовского сада, составленном Палласом в 1781г., насчитывается 2224 растений.
В предисловии к каталогу растений, давая общую характеристику демидовского сада, академик Паллас пишет:
"Владетель сада сего определил его сперва для плодов, а наконец для одной ботаники и построил в нем множество разных каменных оранжерей ". Здесь же он упоминает пять террас, спускавшихся к реке, и восемь оранжерей не только для "сочных растений и дерев из теплых стран, но и специально для "рощения семян", которые тянулись на целых полверсты. Это был фактически один из первых в России частных ботанических садов, в котором владелец не ограничивался разведением лишь лекарственных и экзотических растений. По мнению Палласа, сад Демидова служил распространению ботаники в России: "Сей сад не только не имеет себе подобного во всей России, но и со многими в других государствах славными ботаническими садами сравнен быть может, как редкостью, так и множеством содержащих в оном растений... Особливо удивление достойно по числу и по редкости собрание иностранных деревьев, ежегодно умножаемое".
Каталог растений с приложением ("Способ как семена растить") был составлен самим Прокофием Акинфиевичем и напечатан в 1786 г. На титульном листе этой книги стоит только название, а имени автора нет. Однако сомнений в авторстве не возникает, так как в конце посвящения всего труда Екатерине II, написанном витиеватым слогом, стоит подпись: "всепокорнейший Прокофий Демидов". В своем каталоге Демидов перечисляет 4363 растения, а в предисловии к нему пишет: "Я по линнеевской системе . из четырех стран света более 8 тысяч растений (имел)".
Видимо, Демидов был особенно неравнодушен к разведению и селекции нарциссов, тюльпанов, гиацинтов - в описании способов хранения посадочного материала у него числились несколько сот сортов этих видов. Страстную увлеченность Демидова ботаникой характеризуют его письма, в частности письма к зятю Марку Ивановичу Бецкому. В этих письмах Прокофий Акинфиевич дает очень образную характеристику современников, юмористически описывает свой быт, заботы по строительству Воспитательного дома, делает замечания о прочитанных книгах, рассуждает о нравах и о своих делах. О растениях он пишет очень часто и говорит о них как об одушевленных организмах: "... нежное растение изнемогло... садовники без меня треть сада поморили...".
С большой любовью пишет Демидов о растениях и в предисловии к каталогу своего сада: "Если, например, делать наблюдение через микроскоп собранных некоторых семян... то открываются в них столь чудные подобия, иногда похожи на насекомых или иныя одушевленные вещи...". Из этих слов ясно, что Демидов не только вел наблюдения за развитием растений, но и пользовался микроскопом.
Помимо устройства ботанического сада и его постоянного пополнения, Демидов занимался и составлением гербария. Об этом он упоминает в предисловии к своему каталогу: "Я с немалым попечением и трудом в моем московском саду с оного растения имею по алфавиту гербарий". Паллас, бывавший у Демидова, получил от него в дар немало засушенных растений, которыми пополнил свой гербарий. Описывая демидовский сад, он сообщает об этом: "Все растения в саду собираются и высушиваются, как для собственного травника Почтеннейшего господина сего сада, так и для снабдения оными охотников и любителей ботаники, в число коих и я, по благосклонности сего достохвального мужа получил знатное собрание растений для травника."
Научная ценность гербария несомненна. В нем содержалось не менее 4-4,5 тысяч гербарных листов. После смерти владельца гербарий в 1789 г. был передан вдовой Демидова в Московский университет и стал первой коллекцией университетского собрания. К сожалению, травник почти весь сгорел при пожаре Москвы в 1812 г., каталог этого травника не сохранился. В Московском университете .осталось лишь несколько гербарных листов в "рубашках", сделанных их архивных листов конторских бумаг Демидова с его автографами. На обложках имелись любопытные записи о его хозяйственной деятельности. При перемонтаже гербария в начале XX века эти обложки разошлись по "любителям старины".
Печальной участи демидовского гербария избежали 150 экземпляров засушенных растений из его сада, которые получил Паллас от Демидова. Среди сохранившихся гербарных листов есть два экземпляра новых видов растений, описанных Палласом, одно из них названо им в честь Демидова.
После смерти Демидова ботанический сад постепенно пришел в запустение. Его прямые наследники - сыновья - вовсе не интересовались делами сада. Исполняя последнее распоряжение покойного супруга, его вдова Татьяна Васильевна Демидова обратилась в 1787 г. к Екатерине II с просьбой передать сад в ведение Московского университета, но получила отказ. Последующих владельцев демидовского имения ботанический сад тоже не интересовал. Сад захирел и погиб как "ботанический". Только часть редких растений из него пересадили в университетский ботанический сад. В конце 30-х годов на территории около бывшего демидовского дворца академией наук был заложен ботанический сад, который просуществовал до 1945 г., а потом был переведен в Останкино, где ныне находится Главный ботанический сад РАН.
Сейчас на сохранившихся участках двух верхних террас бывшего ботанического сада Демидова, перед фасадом здания Президиума Академии наук, обращенным к Москве-реке, расположен небольшой, но очень красивый сад и интересным составом древесных пород, кустарников и цветов.
Прокофий Акинфиевич похоронен на кладбище Московского Донского монастыря; рядом с ним похоронена его жена (вторая). Могилы их находятся около северной наружной стены алтарной части собора. До наших дней сохранились каменные монументы на этих могилах. Они довольно странной формы - сочетание куба, шара, цилиндра, пирамиды и креста. Вырезанные в камне надписи в значительной степени утрачены. Но на одной стороне большого монумента еще можно разобрать слова: "сию гробницу в знак истиныя к покойному любви и благо... соорудила супруга его Татьяна Васильевна Демидова 1789 года июля...дня". Более пространная надпись на другой стороне монумента совершенно неразборчива. Однако в старом реестре кладбища эта надпись приведена. Вот она: "В течение сей временной жизни по всей справедливости приобрел он почтенные и безсмертные титла усерднейшего сына отечества и друга человечества, пожертвуя в пользу обоих большею частию собственного своего имения за что не имея прежде никакого ни военного ни гражданского чина от руки монаршей и вдруг возведен был на степень действительного статского советника. Потомству остается судить достоен ли он был столь отличной и знаменитой почести".

Литература.

1. Письма П.А.Демидова. Архив семьи Ефимовых.
2. М.Н. Караваев,'А.И. Ефимов. Прокофий Демидов - натуралист XVIII века. Природа, 1983, N2
3. П.В.Калинин. Двухсотлетие Минералогического музея МГРИ. Известия ВУЗов, геология и разведка, 1960.
4. Русский архив. 1873. Кн.2. СТБ. 2230-2287.
5. Ю.Я.Соловьев, З.А.Бессуднова, Л.Т.Пржедецкая. Периоды становления Государственного геологического музея им. В.И.Вернадского. 1995, Мир камня, ╧8,с.12-17.
6. С.Ю.Липшиц. Русские ботаники. 1950, М, т.З, с. 137.
7. Каталог растениям по алфавиту собранным из четырех частей света с показанием ботанических характеров, находящимся в Москве, в саду действительного статского советника Прокофия Демидова. М., 1786
8. Каталог растениям, находящимся в Москве в саду его превосходительства, действительного статского советника и императорского воспитательного дома знаменитого благодетеля, Прокофия Акинфиевича Демидова; Сочиненный П.С.Палласом, Академиком Санктпетербургским. Спб, 1781.
9. А.С.Черкасова, А.Г.Мосин. "На благо любезного отечества". Демидовский
10. временник. Исторический альманах. Демидовский институт, Екатеринбург, 1994, Книга 1,с.246-275
11. Е.В.Карпова. Скульптурные портреты Демидовых. Демидовский временник. Исторический альманах. Демидовский институт, Екатеринбург, 1994, Книга 1,с.99-146