Очень стыдно признаваться, но факт остаётся фактом - моё давнее обещание однокурснику И.В. Антощенко-Оленева (1931-2007) В.А. Селивёрстову написать небольшую рецензию на последнюю книгу Антощенко-Оленева <Обыватели> ждало своего выполнения несколько долгих лет. Прошу прощения у всех.

Сейчас мало кого удивишь известием, что кто-то написал что-то. С утратой переписки по почте, переходом от текста, написанного от руки к тексту, напечатанному на компьютере, эпистолярный жанр не исчез из жизни современного человека - он просто переместился из одного поля в другое. Стал более доступным, следовательно, более свободным и раскованным - <пиши - не хочу>. Как метко отметила в своё время Татьяна Бек (прошу прощения за неточно приводимую фразу): вечером ты сходил на какое-то мероприятие, а утром прочитал <интересные> о себе известия. Иногда написанное в соцсетях, блогах и т. п. может оказаться занятным, даже полезным, иногда - вызывающим отвращение. Каждый волен выбирать - писать или читать, или то и другое и <можно без хлеба>.

Воспоминания также перестали быть редкостью. Если раньше считалось нормой писать мемуары на закате жизни, чтобы ненароком кого не обидеть, то теперь мемуары пишут, невзирая на возраст и статус. А уж если автор в состоянии оплатить издание своих воспоминаний - то определённая <известность> тебе обеспечена.

Выпускник геологического факультета МГУ 1959 г. Игорь Антощенко-Оленев не относился к числу графоманов, заваливающих всё и вся своими творениями. Он действительно написал немало научных и популярных статей, выпустил несколько монографий по геологии, но всё же главным произведением жизни, на наш взгляд, стали <Обыватели>, в основу которых легла вышедшая впервые в 1993 г отдельным изданием биография отца - <Флориан Антощенко: (Правдивое описание жизни Валентина Антощенко-Оленева, заслуженного деятеля искусств Казахской ССР)>.

Автошарж	Проф. И.С.Барсков в студенческие годы	Игорь Симанович в студенческие годы	О.Н.Волынец в студенческие годы	проф. Е.М.Великовская

Долгое время большая часть граждан Советского Союза находилась в неведении о своих родственниках и близких. Память о прошлом вытравливалась методично и упорно, но окончательно коррозия забвения не смогла врасти в людские поколения. Как только стало возможным вернуться к прошлому, заняться его изучением, то начался обратный процесс - не сокрытия происхождения, родства, нахождения в оккупации и других <пятен> автобиографии, а поиски и составление своих родословных. К этому пути обратился и И.Антощенко-Оленев, собрав на протяжении 1991-1997 гг. огромный архивный материал, проявив упорство, которому могут по-хорошему позавидовать и профессиональные историки. Автор проработал в пятнадцати(!) российских, латышских, казахских и украинских архивах. Затруднительно подсчитать количество ЗАГСов, в которых Антощенко-Оленев привёл не один час в поисках информации о своих родных. А встречи и беседы с родственниками, их знакомыми Автор проделал огромную работу по составлению семейной летописи, прежде всего, для своих детей - Ярослава и Олеси, для своих родных и близких, друзей.

Название <Обыватели> было выбрано неслучайно. Как определял понятие <обыватели> сам автор: <Они составляют большую часть населения территорий, являются носителями языка, обычаев их обитателей. Коммунисты косвенно исключали обывателей из социальной общности, которая способна участвовать в решении задач прогрессивного развития общества за то, что они живут ради своих интересов, частных интересов, а не общественных> .

Центральной фигурой, стержнем семейной саги является Флориан (Валентин) Иосифович (Осипович) Антошкан (Антощенко) - художник, чьи годы жизни - 1900-1984 - определили его жизненный путь через этот сложный, полярно меняющийся век. Флориан Иосифович родился в семье кронштадтского рабочего и домохозяйки, выходцев из латышских крестьян, ещё в детстве выявились его художественные способности, учился в петербургской школе Общества поощрения художеств. Работал вместе с отцом в механической мастерской Сестрорецкого оружейного завода. Участник революционных событий 1917 г. на стороне большевиков.

Здесь важно отметить, что в воспоминаниях И. Антощенко-Оленева воссоздана не только канва жизненного пути отца и всей семьи, со страниц книги встаёт и обретает реальные формы История России бурных лет. Флориан (Валентин) Антошкан оказался в эпицентре событий после февраля 1917 г., когда старая администрация завода была изгнана советом старост и создавались отряды Красной гвардии (рабочей милиции). Флориан стал красногвардейцем, участвовал в охране русско-финской границы на участке от Сестрорецка до Белоострова. Вероятно, тогда же вступил в партию большевиков. Как заметил однокурсник И.В. Антощенко-Оленева по геологическому факультету МГУ - В.А. Селиверстов - в книге автором описано <всё абсолютно объективно, без политики>. При чтении абзацев об октябрьских событиях невольно вспоминаются фразы из учебника по Отечественной истории ХХ в., где говорилось почти бескровном установлении советской власти в Петрограде: 24-го октября отец Ф.И. Антошкана уже вернулся домой в Сестрорецк. Флориан же, вероятно, по молодости, из-за любопытства остался в Петрограде до 29 октября, занятия живописью были в эти дни заброшены. А затем последовало участие в лыжной разведке на белофинском фронте, ранение, учёба на курсах в Академии художеств. В 1918 г. в условиях Гражданской войны и экономической разрухи отец Флориана принял решение уехать с семьёй в Полтавскую область на должность управляющего имением петроградского знакомого. Украина в 1918-1919 гг. представляла собой поле битвы между петлюровцами, сторонниками гетмана Скоропадского и Красной армией. Флориан сначала становится помощником режиссера в Ново-Сокольницком Пролеткульте, а потом едет учиться в Витебск в открывшееся там Художественное училище.

Искусствовед Б.А. Крепак в своей статье в <Литературной газете> о М. Шагале со слов В. Антощенко-Оленева воспроизводит красочную картину того времени: <По революционному Витебску Шагал, назначенный А. Луначарским уполномоченным комиссаром по делам искусства Витебска и Витебской губернии, ходил в косоворотке, с кожаным портфелем под мышкой, а рядом важно шествовал его телохранитель, юный Валентин Антощенко-Оленев, в матросском бушлате, подпоясанный пулеметной лентой и с револьвером...>. Надо сказать, что тут вызывает смущение и бушлат, и пулемётная лента - хрестоматийный образ моряка Балтфлота. Смеем предположить, что на подобное изложение событий могли повлиять и память, и желание приукрасить свою роль со стороны В.И. Антощенко-Оленева в 1960-1970-е гг.

Приведём некоторые факты из того периода жизни В.И. Антощенко-Оленева. В Витебске 1919 г. Флориана Антошкана мобилизовали на Восточный фронт, на борьбу с Колчаком. Но по дороге на фронт он заболевает сыпным тифом, оказывается у родителей на Полтавщине, вскоре занятой белыми. По условиям военного времени, не вернувшись в срок из отпуска по болезни, он считался дезертиром РККА, но в суматохе того времени Флориану удалось скрыть этот факт своей биографии. В анкетах он указывал, что на Украине оказался по причине болезни, покинув голодающий Петроградский уезд. В 1920 г. его принимают в местный комитет бедноты, а затем курсантом в партийную школу Политпросвета при Полтавском губернском военкомате. Принимал участие в борьбе с бандитизмом, т. к. юг Украины был полем действия для разного рода военных отрядов - националистов, анархистов и просто крестьянской массы во главе с атаманами Н. Махно и Н. Григорьевым. Но за защиту крестьян, а по терминологии того времени <за самоуправство>, Ф. Антощенко (на Украине его фамилия получила иное звучание - <Антощенко>) был исключён из партии и разжалован в рядовые.

В это время от тифа умерли родители - Иосиф и Ева Антошканы, оставив трёх дочерей и сына сиротами. Флориан до 1922 г. служил в армии. Сёстры же в поисках лучшей доли уехали к родственникам в Латвию. Так, на долгие годы родные брат и сёстры были оторваны друг от друга. Одна из сестер, Анна, выйдя замуж за латыша, учившегося, а впоследствии работавшего в Берлине, оказалась в фашистской Германии, две другие - Вера и Антонина - остались жить в Риге. Вера, старшая сестра, арестованная за симпатии к <красным>, уцелев в концлагере Саласпилс, пережив заключения в Равенсбрюке и Заксенхаузене, вернётся домой, в Ригу. Но с младшей сестрой общения в советское время быть не могло.

Флориан же, или как его теперь звали Валериан, Валя, Валентин, в составе 32-й кавалерийской бригады оказался в Средней Азии, где вовсю шла борьба с басмачами.

Демобилизовавшись в 1924 г. из армии В. Антощенко едет в Москву на учёбу: на рабфак ВХУТЕМАСа-ВХУТЕИНа. Здесь В.И. Антощенко-Оленев учился у В.А. Фаворского, В.Е. Татлина, Р.Р. Фалька, Д.П. Штеренберга, но самыми близкими наставниками в его творчестве стали А.Э. Миганаджиан, М.Ф. Шемякин, И.Ф. Завьялов, К.К. Зефиров.

Потом последовал переезд в Кзыл-Орду (тогда - столица Казахстана). Работал художником в нескольких республиканских газетах и журналах; занимался графикой и живописью. В 1931 г. В.И. Антощенко женится вторым браком и берёт фамилию жены - Оленев. Рождается сын Игорь. Когда в 1932 г. в СССР ввели паспортную систему, художнику записали двойную фамилию: Оленев-Антощенко; украинец, уроженец с. Великая Павловка Зеньковского уезда Полтавской губернии, из служащих. Так выдуманная биография, которую он в 1920-е гг. сочинил, чтобы не попасть под обвинение в дезертирстве, стала <подлинной>.

Затем некоторое время В.И. Антощенко-Оленев работал в новой столице Казахской ССР - в Алма-Ате и в Москве. Но в Москве было трудно найти постоянный и хорошо оплачиваемый заработок и Антощенко-Оленев возвращается в Алма-Ату и устраивается художником в газету <Турксиб>. Занимается графикой, гравюрой, живописью, книжной иллюстрацией. Среди прочих художник проиллюстрировал первую книгу Ю. Домбровского <Державин>. После второго ареста писатель жил в Алма-Ате. Но близкой дружбы тогда не завязалось, она появится позднее, во второй половине 1950-х гг., когда к обоим - художнику и писателю придёт признание.

В 1938 г. В. Антощенко был арестован по ложному доносу и приговорен за участие в антисоветской троцкистской организации на Турксибе к 10 годам заключения. Как говорилось в обвинительном заключении: <художник Антощенко-Оленев помещал в газету умышленно искаженное им клише, особенно искажались снимки руководителей партии и правительства, плакаты и лозунги, имеющие общеполитическое значение>.

Свой срок Антощенко-Оленев провёл в колымском лагере, работая художником. После освобождения работал художником-графиком в издательстве <Советская Колыма>, затем в Доме культуры им. Горького.

Так как после заключения В.И. Антощенко-Оленев оставался ссыльным и был поражён в правах, то его жена с двумя детьми приехала в Магадан. До 1954 г. вся семья жила в Магадане. Здесь же Антощенко-Оленев участвует в октябре 1956 г. в Первой областной выставке изобразительного и прикладного искусства, направляется делегатом на Первый Всесоюзный съезд художников (1957 г.) в Москву.

В 1957 г. художник был реабилитирован, и семья вернулась в Алма-Ату.

С этого времени и до самой смерти в 1984 г. В.И. Антощенко-Оленев плодотворно работал, занимаясь как живописью, так и графикой, принимал участие в десятках художественных выставок.

Игорь Антощенко-Оленев, разлучённый с отцом в семилетнем возрасте, воспитывался матерью вместе со свой сестрой, Любой. После окончания школы его, как сына врага народа, не приняли в институт. Он поступает в Магаданский геологоразведочный техникум. После его окончания работал на Тенькинском руднике. После смерти И.В. Сталина к детям репрессированных изменилось отношение, и их стали принимать в вузы страны, так в 1954 г. И.В. Антощенко-Оленев зачислен студентом на геологический факультет МГУ, который и закончил в 1959 г. Разница в возрасте с основной массой студентов и жизненный опыт не помешали ему влиться в студенческий коллектив. Художественные способности И.В. Антощенко-Оленева проявились и в общественной работе при выпуске стенгазет <Студенческая> и <Искусство>, и в изображении дружеских шаржей на друзей и преподавателей. Посвятив геологии свою жизнь, после выхода на пенсию Игорь Валентинович занялся написанием семейной летописи, что и удалось ему в полной мере. <Обыватели> - не просто повествование о семье, оно снабжено уникальными документальными свидетельствами-подтверждениями описываемых книге событий, полученными в архивах и библиотеках бывшего СССР.

Нам, нынешним читателям, остаётся читать эту летопись одной семьи - частицы когда-то огромного сообщества под названием <советский народ>.

Ольга Герасимова, 17 декабря 2012 г.