Главная В.И.Старостин Б.А.Соколов В.А.Садовничий Л.Н.Когарко Ф.А.Летников Н.С.Уайт Б.А.Дороговин
Содержание Н.К.Курбанов Ю.М.Пущаровский В.И.Старостин А.Д.Щеглов В.И.Старостин Д.И.Горжевский В.М.Григорьев
В.В.Авдонин Н.Н.Шатагин В.И.Старостин В.П.Федорчук В.Г.Грачева В.Т.Трофимов А.М.Городницкий И.Губерман
В.С.Высоцкий А.Н.Ильин Л.Ф.Борисенко Л.М.Лебедев Т.Ю.Тверитинова Б.Е.Боруцкий И.Сидоров Ю.Б.Лавренев
Д.И.Павлов М.А.Садиков М.Б.Гохберг Ю.И.Петров В.В.Яснош Ю.М.Баженов В.Г.Лешков И.Ф.Романович
В.В.Марченко В.М.Григорьев Доклады... Дипломанты... Студенты...      

Авдонин Виктор Васильевич родился 7 июня 1934 года, закончил с отличием геологический факультет МГУ им М.В.Ломоносова в 1957 году. Доктор геолого-минералогических наук (1982 г.), профессор кафедры геологии и геохимии полезных ископаемых МГУ. Основные направления научных исследований связаны с изучением рудоносности древних вулканических провинций. Работы проводились на Сев. Кавказе, Ю. Урале, Рудном Алтае. Опубликовано свыше 150 научных работ, в том числе более 10 монографий, учебников, учебных пособий.
 
 
 
 
 
 
 

В. В. Авдонин


ЭКСПЕДИЦИИ Г.Ф. ЯКОВЛЕВА (1962-1992 гг.)

Работа в экспедициях занимала важнейшее место в научной деятельности Г.Ф. Яковлева. В 1962 г. им была организована Оренбургская рудная партия - начались работы по изучению колчеданных месторождений Южного Урала.
С середины 50-х годов на факультете широко развернулись экспедиционные исследования. Это было, пожалуй, оптимальной формой организации научной работы кафедр. В ней принимали участие преподаватели и научные сотрудники, работники НИС, аспиранты, студенты. Существовавшие на договорной основе, финансируемые региональными геологическими управлениями и выполнявшие исследования по их заказам экспедиции по многу лет и даже десятилетий работали в одном регионе. Это позволяло им аккумулировать огромное количество геологической информации, максимально глубоко постигать все нюансы геологии изучаемых провинций, браться за решение важнейших научных и практических проблем. Сотрудники экспедиций, без преувеличения, становились крупнейшими знатоками геологии регионов. Эти коллективы нередко рассматривались как своеобразные подразделения региональных геологических управлений. Работая в тесном контакте с геологами местных организаций, они выполняли роль научных центров, внедрявших новейшие идеи и методы, являлись научно-методическими школами, способствовавшими повышению уровня геологических исследований. Решая научные проблемы, экспедиции вносили существенный вклад в выполнение производственных задач, участвуя в проведении геологических съемок, изучении рудных районов, прогнозных исследованиях, поисках и разведках месторождений и т.д.
С самого начала работ на Ю.Урале Г.Ф. Яковлев организовал проведение исследований сразу по многим направлениям. Комплексность - было любимым словом Г.Ф. Яковлева в это время. И действительно, несмотря на то, что коллектив экспедиции был сравнительно небольшим, тематика работ отличалась разнообразием. Не ограничиваясь изучением непосредственно самих месторождений, как было принято в большинстве научных коллективов, занимавшихся рудными проблемами. Оренбургская, а затем и Алтайская рудные экспедиции выполняли многоплановые исследования.
Обязательным было составление геологических карт рудных районов и полей 1:50 000 - 25 000 масштабов, что позволило изучение месторождений проводить на фундаментальной геологической основе, рассматривать процессы рудообразования в связи с общими этапами геологического развития региона. Кругозор геолога-рудника благодаря этому не ограничивался контурами карьера или шахтного поля, что нередко бывало, а охватывал рудный район, провинцию в целом.
Одним из важнейших вопросов было изучение структур рудных полей и месторождений. На базе именно этих работ впоследствии развился и оформился в самостоятельное направление рудно-петрофизический анализ.
Постоянно планировалось и проводилось углубленное изучение петрографии горных пород, совершенствование классификации их, что послужило в дальнейшем разработке принципов палеофациального анализа
Околорудные изменения пород и особенности всех проявлений регионального и контактового метаморфизма служили объектом детального изучения и картирования.
Минералого-геохимическое изучение руд, этапов их формирования и общей эволюции процессов рудообразования было, разумеется важнейшей целью исследований.
Все это проводилось при максимально полном использовании геофизических материалов - и поисковых методов, и глубинной геофизики.
Комплексность проводимых работ - одна из несомненных, а возможно, и важнейшая заслуга Георгия Федоровича как организатора экспедиционных работ. Именно этим в значительной степени было обеспечено то, что можно считать успехами и достижениями коллектива экспедиции.
Когда Оренбургская рудная партия проводила свои первые полевые сезоны на Ю.Урале, там уже несколько лет с успехом трудился коллектив геологов ЦНИГРИ под руководством М.Б. Бородаевской.
Георгий Федорович с большим интересом и уважением относился к этим работам, постоянно ставил их в пример своим молодым и неопытным сотрудникам, к коим относились почти все. И всех он настойчиво заставлял учиться у более искушенных в колчеданных делах цнигровцев. Авторитет М.Б. Бородаевской в ту пору был непререкаем, о чем бы ни заходила речь. Нередко это принимало комические формы. "Ну, какие это туфы?" - восклицал Георгий Федорович. - "Как вы можете называть их туфами? Даже Мария Борисовна называет их "брекчиями Н.Г."
неопределенного генезиса!" После таких разговоров в полевых дневниках появлялись записи: "Брекчии Н.Г. (по М.Б., по Г.Ф.)".
Но, как человек творческий, Георгий Федорович не мог долго идти вслед за кем-либо; он всегда выбирал свой путь. И в вопросе с пресловутыми брекчиями он не стал ждать, пока М.Б. Бородаевская разберется с их генезисом, а заставил серьезно заняться изучением вулканогенных пород, проблемой классификации их, и в результате долгих обсуждений и споров были выработаны некоторые собственные принципы типизации, благодаря чему в нашем обиходе появились и туфы и туфобрекчии и крамольные игнимбриты.
Работы на Ю.Урале продолжались всего 6 лет. Причем в силу различных причин объектами изучения были избраны далеко не самые интересные. Из трех районов только Блявинский с двумя месторождениями - Блявой и Комсомольским
удовлетворял понятию рудный район. Два других - Теренсайский и Ащебутакский - с мелкими месторождениями и рудопроявлениями относились к числу таких, на изучение которых, по мнению В.И. Смирнова, не стоило тратить молодые годы. Тем не менее, уже к концу работ стало очевидным преимущество отстаиваемой Георгием Федоровичем комплексной методики изучения колчеданных месторождений. Г.Ф. Яковлев одним из первых исследователей вулканогенного рудообразования обратился к формационному анализу, разрабатывая принципы выделения вулканогенных геологических формаций и среди них - рудоносных. Одним из первых он начал внедрять основы палеовулканологического анализа. Впервые для рудных районов Ю.Урала были составлены палеовулканологические карты. Всего за шесть лет работы в новой для себя провинции Г.Ф. Яковлев уверенно вошел в число лидеров уральской геологии.
В 1968 г. экспедиционные работы перемещаются на Рудный Алтай, в провинцию, хорошо знакомую Георгию Федоровичу по его прежним, начатым еще в 1947 г., исследованиям. С этого времени и до 1992 г. осуществлялась деятельность Алтайской рудной партии.
На Алтай Георгий Федорович привел достаточно опытный коллектив. Да и сам он вернулся в давно знакомые и, можно сказать, любимые места с другими взглядами, с новыми идеями. Это, прежде всего, касалось проблем формационного анализа, возможностей и необходимости выполнения палеовулканологических работ, ранее на Р.Алтае не проводившихся. Георгий Федорович, по существу, вплотную подошел к необходимости пересмотра взглядов на генезис рудноалтайских месторождений, на роль вулканизма в их образовании, на значение вулканогенных структур в их локализации и размещении. Все эти проблемы нашли дальнейшее развитие и решение в процессе многолетних работ рудноалтайской экспедиции.
Как и прежде Георгий Федорович неукоснительно следовал своему основному принципу - комплексности проводимых работ. Большое внимание он уделял разработке и совершенствованию методики палеовулканологических исследований, начатых еще на Ю.Урале. Эти методы в известной степени были новыми для рудноалтайских геологов, для некоторых неожиданными, для других - нежелательными. В них недвусмыленно звучала идея связи оруденения с вулканизмом, которая на Рудном Алтае тогда только еще зарождалась, а окончательно утвердилась несколько лет спустя. В обосновании, утверждении, детализации этой концепции работы Г.Ф. Яковлева сыграли весьма существенную роль.
В 1971-73 гг. на Рудном Алтае был проведен очередной этап прогнозно-металлогенических исследований. В нем приняли участие коллективы всех местных геологических организаций -Восточно-Казахстанского и Западно-Сибирского геологических управлений, а также ЦНИГРИ, МГУ, МГРИ, ИМГРЭ, КазИМС и др. Головной организацией был назначен ЦНИГРИ, основным координатором работ был Д.И. Горжевский. Георгий Федорович энергично включился в эти работы. По его настойчивым рекомендациям важное место в методике прогнозных исследований занял палеовулканологический анализ, была признана необходимость составления структурно-формационных карт, как основы прогнозирования, с элементами палеовулканологических реконструкций. Результаты этих работ и последующие этапы реализации прогнозов наглядно показали ведущую роль в размещении и локализации колчеданно-полиметаллических месторождений вулканогенных факторов.
Все последующие годы Алтайская экспедиция развивала и совершенствовала принципы и методы палеовулканологического анализа, структурно-формационного, фациального картирования, обосновывала важнейший для прогнозно-поисковых работ комплекс палеовулканологических предпосылок и признаков.
На Рудном Алтае Георгий Федорович пользовался большим и заслуженным авторитетом. Его хорошо знали еще по работам 50-х годов. Достаточно сказать, что он в коллективе с местными геологами стал лауреатом Ленинской премии за открытие крупнейшего Тишинского месторождения. Его портрет висел в краеведческом музее г. Лениногорска.
При заключении договоров предложения Георгия Федоровича учитывались местным руководством почти безоговорочно. И нередко ему самому приходилось составлять проекты писем с предложениями очередного договора, которые затем направлялись от имени геологического управления на факультет. И здесь возникали иногда курьезные моменты. Получив очередное письмо, по существу, им же составленное, Георгий Федорович искренне удивлялся и переживал: "Как же так! Они предлагают нам три района! У нас не хватит сил! К тому же Сакмарихинский район трудно доступен, да и работ там давно не ведется. Что делать? Надо писать и отказываться от Сакмарихи, может они согласятся на два района". Соответствующее письмо, в котором выражалась готовность экспедиции работать в двух, а не в трех районах направлялось заказчику. Случалось, что к тому времени Георгий Федорович вновь оказывался на Алтае, тут же согласовывал программу будущих работ и составлял очередное ответное письмо, которое должно было придти на факультет. Реакция его и на это письмо была почти такой же, как на первое:
"Вот ОНИ предлагают..! ОНИ хотят, чтобы мы..! А как мы будем работать?!" Какие-то детали опять его волновали и озадачивали.
Казалось бы забавнее ситуации не придумаешь: человек переписывался сам с собой и, получая собственные послания, неожиданно для себя обнаруживает неприемлемые предложения!
На самом деле это объяснялось исключительным чувством ответственности и требовательности к себе, свойственным Георгию Федоровичу. Составляя письмо от имени управления, он считал себя обязанным максимально учитывать интересы "заказчика", как оказывалось в дальнейшем, даже те обстоятельства, к которым сам "заказчик" относился довольно равнодушно.
Г.Ф. Яковлев ежегодно подолгу бывал в поле. Он был настоящий полевой геолог, каких теперь уже, похоже, и воспитывать негде, поскольку, вероятно, навсегда прекратили свое существование геологические экспедиции. Привыкший к тяжелым маршрутам, бытовым неудобствам, скудной пище, капризам погоды и ко многому еще, что чаще или реже случается за длинный полевой сезон. При этом он всегда был доброжелательным к окружающим, терпим к несогласным с ним, лишен не только малейших признаков начальственного высокомерия, но даже чувства естественного, казалось бы, превосходства в возрасте, знаниях, опыте и т.д. Его приезды в тот или иной отряд всегда вносили энергичное оживление. Он не знал покоя сам и не давал его окружающим. Сразу по прибытию, едва устроившись в палатку и быстро написав открытку Елизавете Бруновне (именно с этого всегда начиналось его пребывание на новом месте, будь то полевой отряд, гостиница, или лагерь знакомых геологов), Георгий Федорович немедленно приступал к "разговору". Необходимо было сразу все выяснить и во все вникнуть - в геологические новости, бытовые, хозяйственные проблемы и т.д. Если дело было вечером, разговоры затягивались за полночь. Если он приезжал в первой половине дня и заставал кого-то в лагере, то откладывал разговор на вечер, немедленно требовал вести его в маршрут или на керносклад. Он любил ходить в маршруты, был совершенно неутомим, готов был идти, куда угодно. Не всегда это были принципиальные, решающие маршруты, не всегда посещались какие-либо узловые или особо неясные объекты, обнажения. Сплошь и рядом это были обычные рядовые маршруты или просмотр столь же обычных скважин на керноскладе. Но всегда все подчинялось какой-либо одной теме или идее. Если в данное время Георгий Федорович был обуреваем идеей о флюид-порфирах, то в течение всего маршрута, где бы он ни проходил, разговор шел только о флюид-порфирах, и искали только их. Если предметом внимания становились эксплозивные брекчии, то именно их немедленно нужно было искать и находить. И так было постоянно. Это - не чудачества мэтра, это - увлеченность.
После маршрута Георгий Федорович не успокаивался. Если была речка, то, разумеется, устраивались заплывы и купания. Бывал счастлив, когда удавалось организовать футбол или волейбол. Играл с увлечением, азартом, обижался, когда кто-то не хотел играть. Скучал, когда играть было не с кем.
Георгий Федорович постоянно жил мыслями только о работе. Но однажды решил придумать для себя хобби. Вероятно, в ответ на неоднократные упреки вроде тех: "Нельзя же так, Георгий Федорович, все-то Вы о работе, да о науке...". Вообще-то у него было одно увлечение - кино: он любил ходить в кино, любил рассказывать понравившиеся ему фильмы тем, кто их не видел. Но этого было явно недостаточно в полевых условиях. Приехав однажды, он заявил: "Теперь у меня есть хобби - рыбалка".
И действительно, обзавелся снастью, некоторое время аккуратно и дисциплинированно старался предаваться этой новой страсти. По вечерам ковырялся в крючках и блеснах, запутывался в леске, копал червей, терпеливо сидел с удочкой на берегу, громко радовался пойманным рыбкам. Но в основном, похоже, больше старался убедить себя и окружающих в том, что ему это нравится. Увлеченному делом, общительному человеку, всегда нуждающемуся в собеседниках, трудно просидеть в одиночестве и молчании хотя бы полчаса или, того хуже, час. Постепенно, как-то само по себе, об этом хобби все забыли.
Большое место в полевой жизни экспедиций и на Ю.Урале и на Р.Алтае занимали поездки по соседним и отдаленным месторождениям. Георгий Федорович пользовался каждой возможностью побывать на месторождениях, на других интересных геологических объектах и, разумеется, повезти с собой своих сотрудников. Чаще это были заранее, еще с зимы, запланированные экскурсии, иногда спонтанно возникавшие идеи что-то увидеть благодаря неожиданно открывшимся возможностям.
Эти поездки, знакомство с многочисленными месторождениями, общения со специалистами, изучающими их, возможность не только увидеть новое, но и многому научиться - имели огромное значение и для успешной работы сотрудников экспедиции, и для воспитания студентов и аспирантов.
Георгия Федоровича в поле, как впрочем и в Москве, никто никогда не видел праздным. Он работал безостановочно. При этом имел обыкновение постоянно что-нибудь писать. Он писал во время официальных переговоров и разговоров в отрядах, вероятно, конспектируя их содержание. Он писал в маршруте, записывал что-то вернувшись из маршрута. Даже перед маршрутом в ожидании машины или проспавшего студента он что-нибудь писал.
Георгий Федорович не мог быть бездеятельным, поэтому никогда не умел ждать. Особенно мучительными были ожидания в аэропортах. Рейсы задерживались с вылетом, задерживались в промежуточных пунктах, совершали посадки в непредусмотренных портах и тоже задерживались. Ждать приходилось часами, а то и сутками. Георгий Федорович, предвкушая все это, обычно за несколько дней до отъезда домой (с полевых работ или с совещаний) проявлял кипучую энергию. Он доставал билет на самолет (в те времена это было очень и очень непросто), одновременно раздобывал билет на поезд, долго рассчитывал, что лучше (ведь надо было предугадать и погоду на всей трассе полета, и проблемы Аэрофлота, и непредвиденные авиабилет на другой рейс, - эта напряженнейшая суета занимала дня два. Наконец, обессилев от сомнений, он выбирал один из вариантов, который чаще всего оказывался не лучшим. Сопровождать его в поездке было делом беспокойным. Нужно было вместе с ним пройти все сомнения и колебания.
А уж если самолет задерживался в промежуточном аэропорту, удержать, уговорить Георгия Федоровича терпеливо ждать вылета было невозможно, даже если он был один против 3-4-х. Просидев в нервном ожидании с полчаса, он стремглав мчался на ж.-д. вокзал, а с ним вместе и сопровождающие его сотрудники. Там ждали поезда, с боем брали билеты, удовлетворенные своей деятельностью ехали в Москву, и приезжали - обычно на полсуток позже, чем прибывал задержанный рейс.
Рудные экспедиции кафедры полезных ископаемых, организатором, научным руководителем которых на протяжении всего времени их существования - т.е. около 30 лет, был Г.Ф. Яковлев, играли важнейшую роль в научной и учебной работе кафедры.
Конечно, за Всем этим стояла могучая фигура В.И. Смирнова. Со стороны, правда, могло показаться, что он относился к экспедиционным делам холодновато-равнодушно, немного иронично, иногда проявляя снисходительный интерес, в других случаях отпуская едкие критические замечания. На самом же деле Владимир Иванович вникал во все детали работы и жизни экспедиций. К Георгию Федоровичу и его экспедиционной деятельности он относился с большим уважением, проводимой работой дорожил и помогал всегда, когда возникала необходимость. Его поддержка имела решающее значение.
Но при всем том успешная работа экспедиций определялась в первую очередь энтузиазмом, энергией, огромной работоспособностью Г.Ф. Яковлева.
Руководство экспедицией - дело хлопотное. Нужно выбрать тему работ, которая актуальна для заказчика и соответствует интересам кафедры и сотрудников экспедиции, обеспечить договор и достаточное количество денег, расставить людей, каждому поручить определенную работу, контролировать, корректировать, согласовывать научные результаты с "заказчиком", убеждать его в том, что выполненное экспедицией -это и есть то, что ему необходимо, писать отчеты, монографии, статьи.
Помимо этого всегда была суровая проза жизни - транспорт - шофера, имущество - завхозы, продукты - поварихи, полевые лагеря - техника безопасности, выезд в поле - и возвращение всех, перевозка образцов - камеральное помещение, приборы, оборудование, аналитика, финансовые отчеты, Однажды вкусив всего этого, больше можно и не захотеть. Георгий Федорович жил с этим, в той или иной степени (чаще всего в самой большой степени) занимался всем этим в течение почти 30 лет.
Тридцать лет экспедиционных работ - это не только геологические карты и прогнозы, сотни маршрутов, поездки по месторождениям, это еще десятки студентов и аспирантов, прошедших экспедиционную школу, это, наконец, десятки геологов из научно-исследовательских институтов, вузов, местных организаций, с которыми встречался Георгий Федорович, проводил совместные работы, спорил, соглашался, расходился по принципиальным и частным вопросам. Трудно даже перечислить тех, кто "побывал в экспедициях" один сезон или два, другие -несколько лет, третьи - десятилетия. Воспитывались студенты, проходя производственные практики, защищая курсовые и дипломные работы. Вырастали аспиранты, писали хорошие и замечательные кандидатские диссертации. Некоторые из них в той же экспедиции успели защитить и докторские.
Алтайская рудная экспедиция перестала существовать в 1992 г. В настоящее время, спустя семь лет после этого, на кафедре полезных ископаемых около 85% преподавателей и научных сотрудников - "выпускники" экспедиций Г.Ф. Яковлева.


 

Rambler's Top100 Service
зеркало на сайте "Все о геологии"